«Для меня общественное благо важнее личных амбиций или личных интересов»
- Вкладка 1
Я родилась Узбекистане, в маленьком городке, который называется Зарафшан. Этот город сконцентрирован вокруг добычи и разработки золотых месторождений. То есть там золото высокой пробы. После распада СССР начались беспорядки, где-то даже гражданские войны, как в Таджикистане, так что, живя в детстве в Узбекистане, я думала: «Как здорово, у нас мирное небо над головой!»
Вся молодежь в Узбекистане воспитывается в духе патриотизма, с чувством родины, а так как рядом Афганистан, с детства объясняют, что наркотики — это плохо, терроризм — это плохо, никуда не вступайте и так далее. И, несмотря на огромное количество социально-экономических проблем, люди все равно благодарят руководство своей страны за мирное небо. То есть им прививают определенные ценности, которыми они дальше руководствуются и живут. Но в целом мы должны понимать, что если власть внутри государства борется с такими проблемами, как терроризм и наркотрафик, то это означает также усиленное внимание, наблюдение и в целом вмешательство в жизнь граждан.
В Томск мы переехали всей семьей, потому что у папы там был бизнес, а лично я, наверное, переехала для получения образования, потому что в Томске очень хороший университет. Международные отношения я выбрала, еще будучи ребенком. Я тогда обсуждала с мамой, кем же хочу стать. Сначала я пришла к тому, что я хочу стать адвокатом и защищать людей. Но потом поняла, что это профессия может быть не совсем справедливой, потому что вашим клиентом может стать кто угодно, и вам придется его защищать. А я была за справедливость. Поэтому я решила все же стать дипломатом. Тогда для меня было не совсем понятно, кто такой международник, но было понятно, кто такой дипломат. А еще я в детстве очень любила новости, и моим любимым политиком-женщиной была Ирина Хакамада.
Так как моя специализация — международные отношения, и я так или иначе связана с темой государственности и общественной проблематикой, Гайдпарк меня очень заинтересовал. Все мы рождаемся в государстве и принимаем его как что-то необъемлемое, как естественную среду нашего обитания. Поэтому довольно долго мы не видим пороки нашего государственного устройства в принципе. Мы принимаем политику нашего государства — как внутреннюю, так и внешнюю — как нечто обыкновенное. Но по мере взросления складывается какое-то мировоззрение, и у нас возникает согласие или несогласие с тем, что происходит.
Вчера мы говорили о кризисе представительной демократии. Но я считаю, что она не совсем изжила себя, ее просто нужно реорганизовать. Например, мы не можем напрямую обращаться к высшим политикам, нам нужно ввести какое-то промежуточное коммуникативное звено. И это звено должно ответственно подходить к процессу, а не лоббировать чьи-то интересы или же реализовывать свои цели. Я думаю, что просто наше общество, наверное, менее инициативно, оно находится не на таком уровне развития в смысле гражданского общества. Оно либо взрывается в какой-то момент от накопившихся проблем и недовольства, либо просто принимает все как есть. Если бы в принципе у общества возникали инициативы и мы постоянно выдвигали какие-то предложения, то эта реорганизация структуры произошла бы сама.
Для меня общественное благо важнее личных амбиций или личных интересов. Может, это звучит немного утопично, но мне хотелось бы сделать этот мир справедливее. Чтобы не было войн, чтобы мы могли как-то договариваться, чтобы в принципе люди зажили лучше. Я думаю, это возможно. Потому что происходит смена поколений, приходят люди с новыми взглядами, с новыми интересами. Возможно, по мере смены поколений мир придет к каким-то новым механизмам решения проблем и выхода из сложных ситуаций.
Я не думаю, что я одна такая, потому что, участвуя в конференциях, я вижу огромное количество людей, которые стремятся к переменам, у которых какие-то свои взгляды, и они все хотят привнести что-то свое. У всех есть определенные амбиции. Мне кажется, что нынешнее поколение вообще достаточно амбициозное, потому что сейчас такое время, потому что возникает конфронтация между странами и мы хотим это изменить, потому что даже какое-то ограничение визовых режимов может сильно на нас повлиять. Мы с этим не согласны и хотим решить эту проблему.
На данном этапе я не создаю ничего своего, но у меня есть идеи, и есть проекты и люди, которые меня мотивируют и помогают вдохновиться. Я вижу разные форматы. Весной я принимала участие в одной конференции, которая проходила в Германии, называлась World Business Dialogue. Я поняла, что в нашем Томске — а это студенческий городок — не хватает чего-то такого же полномасштабного, известного и общемирового. Потому что в маленький немецкий город Кельн съезжаются студенты со всех стран мира — от Австралии до Никарагуа. И мы с моей подругой решили, что рано или поздно, если у нас получится, мы хотели бы организовать что-то подобное в Томске, чтобы привлечь народ, чтобы Томск тоже стал известным, был постоянно на слуху.
Я родилась не в Томске, и его климатические условия не очень подходят для меня. Тем не менее, на данный момент Томск стал мне родным городом — здесь проходит мое студенчество, он стал частью моей жизни, и я хочу как-то продвигать интересы своего родного вуза. Но есть планы развиваться дальше. Так как в сферу моих интересов входит Китай, мне хотелось бы получить образование еще и там, и, возможно, уйти в сферу российско-китайских отношений. Либо в принципе работать в международной сфере, в международной организации.