- Вкладка 1
Сейчас есть такая культура CV, которую обычно критикуют — и я ее тоже обычно критикую. Грубо говоря, что бы ты ни делал, ты записываешь это в свое CV, и у тебя абсолютно не остается свободного времени. Если раньше ты мог просто сходить на лекцию, сейчас ты идешь на лекцию, заранее понимая, что можешь это сказать в каком-нибудь интервью или записать в условное резюме. Это вроде как плохо, потому что вся жизнь строится вокруг работы, но я воспринял эту культуру на первом курсе, и, возможно, она и двигает меня делать мои проекты. Потому что это CVу меня в голове, при том что я не планирую с ним потом подаваться в какую-то корпорацию, и я испытываю мгновенное удовольствие, когда вижу, что к нему добавилась новая строчка. Получается, что ты сам свой собственный проект и у каждого из нас есть свой личный бренд. Ты видишь, как он развивается и улучшается, и это приятно.
Эта культура стимулирует начинать большее количество собственных проектов. Сейчас у меня два больших проекта, один из которых запустится уже на следующей неделе. Первый — мини-журнал, портал под названием «Глобализм». Все говорят, что нужны глобальные институты, но никто не говорит, как их задизайнить. Грубо говоря, нет сборника эссе «Федералист» про то, как сделать глобальный мир. Это будет как раз такой проект на английском языке для людей из разных стран, которые хотят порассуждать о том, как задизайнить глобальные институты. А второй — небольшой стартап по социальному предпринимательству и вложению во флирансеров. И хотя и кажется, что это разные идеи, на самом деле они вкладываются в один большой тренд. То есть у меня нет проектов по физике, по биологии, по математике. Они все равно ограничены чем-то, связанным с политической жизнью.
У меня есть четкий тренд на глобализованный мир. И я считаю, что он должен быть организован по принципу федерации. То есть максимальная власть на уровне муниципалитетов и регионов. Но проблемы изменения климата, международного терроризма, миграции нельзя решить на уровне регионов — и тут может быть критерий возможности. Одна квартира не может сделать капитальный ремонт во всем доме. И это как раз логика Аристотеля про то, что некоторые проблемы я решаю на личном уровне, некоторые — в своей семье, некоторые — в своей деревне, ну а для некоторых мне нужны все. Поэтому для меня государство — это форма политической кооперации, которая, я думаю, будет построена на том же языке, что и государство. Будет какое-то представительство для решения проблем, которые сегодня нельзя решить без того, чтобы все люди приняли одинаковые решения. Самый простой пример — климат. То есть если мы допускаем, что климатические изменения происходят, то их нельзя победить без того, чтобы все люди не выполняли какой-то набор действий. Для меня идеальное государство направлено на интегрированную мировую систему.
Я думаю, что это реализуемо. Я бы вообще через 30 лет начал этим заниматься не на уровне текстов, а на уровне настоящей политической кампании, потому что сегодня это, грубо говоря, не вопрос какого-то видения будущего. Это вопрос ответа на существующую угрозу. Я не говорю, что в глобализованном государстве будет лучше, я говорю, что нельзя победить условно климатическое изменение без него. То есть это не проект будущего, это решение существующей проблемы, альтернативы которому я не вижу. Поэтому в тот момент, когда у нас начнутся засухи, люди из Субсахарной Африки, где будет нечего есть, повалят в другие регионы, будут взламывать не выборы, а что-то еще, начнут думать, а что с этим делать. И вот решение — это глобализованное государство.
Откуда я беру конкретные идеи? Я просто изучаю литературу — от СМИ до научной, и если вижу какой-то пробел, у меня начинают появляться идеи, как его можно заполнить. Например, моя первая академическая статья, которая будет опубликована, была сделана именно по такому принципу. Я заметил, что все исследования неравенства отвечают, грубо говоря, на один вопрос: почему бедный ребенок не может стать богатым взрослым? Я изучил статистику и увидел, что у богатого ребенка больше 50% шансов стать средним классом или ниже. Соответственно, у меня возник вопрос — а почему так происходит? На самом деле это очень неочевидно. Потому что дети из 20% верхнего распределения дохода получают доступ к самым лучшим институтам, им оплачивают лучшие университеты, лучшее здравоохранение, лучшие школы. И если лучшие институты обеспечивают шанс меньше 50% войти в верхние 20% распределения дохода, то, может быть, институты не так сильно определяют жизнь? 50% — это как монетка.
Если есть какой-то пробел, его можно заполнить собственным проектом. Потому что некоторые вещи возможно реализовать в уже существующих структурах — не стоит переизобретать велосипед. А если я не вижу, как его заполнить через что-то существующее, тогда нужно делать структуру самому. Это в любом случае очень полезно. Очень многому учишься. То же самое как ходить в университет. Какая в принципе разница? Просто лектора нет. А откуда берется энтузиазм — мне просто нравится что-то делать. Получаю большое удовольствие, когда делаю что-то свое. Я, опять же, не разграничиваю — можно почитать книгу, можно сделать что-то свое. То есть это примерно одинаковой ценности занятия.
Я однозначно считаю, что с помощью таких проектов можно изменить общество. Плюс к этому я даже не считаю это малыми делами. То есть это малые дела в начале. Но если проект становится успешным, он расширяется и из малого дела становится большим. Грубо говоря, из компьютера, созданного в гараже, он становится компанией Apple. Поэтому любое малое дело имеет потенциал в нужном месте стать большим делом и все изменить.